Восемь лет назад, когда команды чемпионата мира перешли на гибридные силовые установки, и стало понятно, что у Mercedes безоговорочное преимущество, Эдриан Ньюи подумывал о завершении карьеры в Формуле 1. Но всё-таки в итоге остался на посту руководителя технического департамента Red Bull, и у него по-прежнему репутация самого успешного конструктора гоночных машин – как минимум последних трёх с лишним десятилетий.
С тех пор немало бензина утекло, в Формуле 1 в очередной раз произошли реформы, и гонщик Red Bull Макс Ферстаппен начал 2022 год в статусе чемпиона мира, выиграв титул на машине, построенной под руководством Ньюи.
«Если честно, в те времена я был сильно разочарован всем, что происходило, – вспоминает он в интервью The Race. – Я даже чуть не перешёл в Ferrari, которая сыграла свою роль в тех процессах, но всё-таки не стал этого делать.
Но больше всего на меня давило то, что мы оказались в положении отстающих с неконкурентоспособным двигателем. Хотя мне было комфортно в Red Bull, и менять команду я вообще-то не хотел. Но тогда у нас был поставщик силовых установок, который, казалось, был больше заинтересован в маркетинговом эффекте, который обеспечивает участие в Формуле 1, чем стремился стать конкурентоспособным…
В общем, я начал терять мотивацию. Формулу 1 я по-прежнему любил, но не в такой ситуации. И тут появился проект создания спорткара Aston Martin Valkyrie, и благодаря ему я сохранил рабочий настрой, и какое-то время мне было чем заняться.
А когда мы подписали контракт с Honda, стало понятно, что теперь у нас появился партнёр, который действительно стремился к высоким результатам, и благодаря этому всё изменилось».
Эдриан Ньюи любит решать по-настоящему творческие задачи, связанные с переходом на новый технический регламент. Но когда знаменитый конструктор впервые начал знакомиться с этим документом, сначала он не произвёл особого впечатления: «Мне нравится, когда меняется регламент, но когда я впервые увидел новые правила, то сильно расстроился. Сначала мне показалось, что они носят очень жёсткий директивный характер.
Но когда начинаешь их глубже изучать, особенно ту часть, которая касается боковых понтонов и днища, то оказывается, что этот регламент предоставляет вполне приемлемую свободу действий. Её больше, чем можно было подумать изначально… Поэтому я не удивлён, что мы увидели такое разнообразие форм. Хотя, конечно, я не предвидел, что в Mercedes предложат вот такое решение. Если говорить об остальных машинах, то там форма боковых понтонов меня не сильно удивила».
Проблема продольной раскачки машины на высоких скоростях не стала сюрпризом для Ньюи, ведь он работал в Формуле 1 в 80-х и застал конец первой эры машин с граунд-эффектом (сразу после университета он стал одним из специалистов по аэродинамике в команде Fittipaldi).
«Мы знали, что потенциально такая проблема существует, – пояснил он. – В WEC на спортпрототипах класса LMP она проявляется давно и хорошо известна. И когда Формула 1 переходила на новый регламент, можно было предвидеть, что мы столкнёмся с раскачкой, но её сложно правильно смоделировать и рассчитать её масштаб. Но при этом определённый опыт позволял разобраться в причинах и учесть их…»
Впрочем, по понятным причинам, Эдриан Ньюи не стал объяснять, какие именно инженерные и аэродинамические решения позволяют Red Bull минимизировать воздействие этого явления на машину RB18.
И всё-таки, если восемь лет назад он не исключал, что может расстаться с Формулой 1, то какие у него настроения сейчас? Вот что Ньюи ответил, когда его спросили о перспективах отставки: «Это хороший вопрос, ведь мне нравится конструировать. Вся моя карьера – это конструирование и участие в соревнованиях, что доставляет мне огромное удовольствие, хотя, конечно, с этим связан определённый прессинг.
Мне 63 года, и я сразу заскучаю, если остановлюсь, и мне будет нечем заняться. Я всегда думал, что тогда смогу заняться реставрацией мотоциклов, это моё хобби – думаю, на какое-то время оно меня займёт, но в конечном итоге тоже наскучит.
Возможно, я попытаюсь получить должность, при которой смогу осуществлять общее руководство – примерно так сейчас в Ferrari работает Рори Бёрн, и ему вполне комфортно. Пока я ещё могу приносить пользу, но в перспективе надо будет передать полномочия тому человеку, кто станет руководителем. Я же буду лишь вносить некий вклад в общее дело – до тех пор, пока в команде будут считать это полезным».
